ХРИСТИАНСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ СТРАДАНИЯ В ДЕЛЕ ПАСТЫРСКОГО ДУШЕПОПЕЧЕНИЯ

Бог все устроил в мире на благо людям. Бесспорно, страдание само по себе, не осмысленное одухотворенным разумом, остается злом, с которым нужно и можно бороться; но оно может быть обращено и на нашу пользу.

К страданию можно отнестись двояко: или как раненый зверь, убегающий в свою берлогу, чтобы там стонать и умереть, или как духовный человек, решивший укрепить себя в испытании.

Никто не знает себя самого, пока не прошел через страдание. Болезни, недоброжелательство окружающих людей, рухнувшая мечта о любви, о личном счастье, разочарование в близком человеке, тяжелое горе, кончина близких, одиночество, отбывание наказания нередко заставляют задуматься и дать своей жизни трезвую оценку, начать поиски иного направления. Что знает человек, который всеми силами избегал страдания? Лишь тот, кто страдал, может смотреть на жизнь открытыми глазами и видеть все, что в ней есть серьезного и великого. Господь посылает испытания для блага человека. Получив удар, человеческая природа бунтует, стремясь уйти от боли, лишений, опасности. Взрослый человек стонет, как больной младенец, не понимающий, зачем родители везут его в больницу для серьезной и тяжелой операции, которая, однако, может спасти ему жизнь. Но впоследствии ребенок поймет, что его родители поступили разумно. Так и Отец наш Небесный попускает нам испытания, чтобы в них мы исцелили душу для вечной жизни. Доверие к Богу - признак истинного христианства.

Страдание - это школа братской любви. Тот, кто сам страдал, умеет понять трудности другого человека и потому готов прийти ему на помощь. Кто сам не прошел через испытания, не пережил боли, тот не знает слов, которые нужно сказать своему страждущему брату или сестре, такой человек не умеет сострадать. Больше всего понимания и любви можно обычно найти у тех людей, которые знали тяжелый труд, нужду, долгую разлуку с близкими, болезни. Именно они лучше других понимают чужое горе и скорее идут ему навстречу. Известно много случаев, когда сирот усыновляют бедные многодетные родители, и без того еле сводящие концы с концами, и любят их, как своих. От богатства, комфорта, благополучия, цветущего здоровья у человека зачастую возникает безответственное отношение ко всему печальному и трагическому в окружающей жизни, сердце замыкается и черствеет.

Страдание - это школа смирения и правды. oБывает, ослепленный гордыней человек решает, что он способен на великие дела, и воля к власти и самовозвеличиванию толкает его на предприятия, превосходящие его силы. Он забывает о том, что в этом мире он - только преходящее и ограниченное создание.

Страдание возвращает такому человеку верный взгляд на жизнь и на себя самого. Если он не взбунтуется и не замкнется в судорожном богоборческом самоутверждении, страдание может дать ему как бы "новое чувство", открыть ему глаза на духовный горизонт, до сих пор остававшийся заслоненным от него земными победами. Как слепой не может понять рассказа о ярких красках окружающего мира, так и человек, одурманенный своими суетными заботами или погоней за удовольствиями, ничего не поймет в явлениях духовной жизни, объяснять ему это - все равно что говорить с ним на незнакомом ему языке. Но нередко случается, что страдание открывает ему глаза, он вдруг видит себя несчастным, слабым и одиноким созданием, и в этот момент Отец Небесный являет ему Свое покровительство, человек встречается с Богом, Которого он прежде в своем самодовольстве не знал и отрицал.

Страдание - это школа самоограничения, отрешенности от преходящих радостей, путь аскезы. Человек так легко привязывается ко всему преходящему. Страдание, болезни, старость, неудачи, разлуки - все это означает, что земная жизнь уходит. И духовный человек приучается к мысли, что настанет день, когда все мирское уйдет от него окончательно, и надо быть готовым к этому отрешению от вещей тварных и искать Нетварного. Таким образом, человек - ученик в школе жизни, а его учитель - страдание. И дело ученика - извлечь из этого урока как можно больше духовной пользы. Дело же пастыря - сострадая страждущему, открыть его духовному взору очистительный и искупительный смысл страданий.

"Как Бог, благой, может допускать наши страдания?" - задают вопрос некрепкие в вере, самолюбивые, кичащиеся своей мнимой праведностью.

Самые острые страдания - от греховной злобы, самолюбия, ревности, желания мести; всякий грех несет в себе боль и скорбь: скорбь и теснота всякой душе, делающей злое (Рим. 2, 9). Виноват ли Бог в этих страданиях? Хотели бы мы, чтобы грех не влек за собой боль, то есть чтобы грех не искупался, чтобы мир утонул в грехе? По словам святых отцов, скорбями истребляются грехи наши, нет скорбей - нет и спасения. В любом человеке, как бы он ни был праведен и чист, есть стихия греха, которая не может войти в Царство Небесное, которая должна сгореть; и вот грехи горят и сгорают нашими страданиями.

Именно так, как возмездие за грех, понимали и переживали страдание библейские пророки. Но с Новым Заветом пришло и новое, глубоко духовное понимание смысла страдания. Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись (Гал. 3, 27). А если со Христом, то и со скорбями, и нет христианину иного пути, как через боль внутреннюю и внешнюю. Такими, ничем не заслуженными, безвинными страданиями строится невидимое Царство Божие, собирается и созидается Его страдающее Тело - Церковь Христова. Боль наша есть знак - знак нашего избранничества, нашего сыновства. Если бы вы были от мира, мир любил бы свое (Ин. 15, 19). Признак, что мы Христовы,- наши страдания, и чем больше мы страдаем, тем больше, значит, мы "не от мира". Почему все святые, вслед за Христом, так страдали? Соприкосновение с миром и погружение в него вызывает боль у последователей Христа, а безболезненными остаются дети мира сего.

Наша любовь к Богу измеряется нашей готовностью принять посылаемые нам испытания и видеть в них руку Божию, меру любви Божией к нам. Что означают слова апостола Павла: кратковременное легкое страдание наше произведет в безмерном преизбытке вечную славу (2 Кор. 4, 17)? Что значит эта таинственная связь, всюду в Евангелии подчеркнутая, страданий и "славы", то есть духовного сияния, расцвета, силы? Это не только обетование вечной славы Царства Небесного, но и отблеск ее здесь, сейчас, во временном и тленном. Все наши трудности и горести, если мы несем их добровольно (соглашаемся на них), питают и укрепляют душу, непосредственно обмениваются на богатства духовные: это благодатный ветер, надувающий паруса нашего духа. В тот самый момент, когда человек с благодарностью принимает от Бога посылаемые ему страдания, он сразу входит в такой мир и счастье, что всем кругом становится светло и радостно.

Больного преподобного Серафима Саровского (1759 - 1833) посетила Матерь Божия; и нас, если мы смиренно переносим болезни, посещают высшие силы. Болезнь не несчастье, а поучение и Божье посещение. Господь бесконечно жалеет нас, но что делать, если мы так погрязли в своей мелочной суете, что можем дать какие-то искры святого огня только когда нас поражают несчастья, катастрофы. Страдание несет очищение, в слезах истаевает наша плоть земная, рождается тело духовное, в скорбях мы учимся главному: смирению. Наш духовный рост зависит от того, как мы переносим страдания. Мужество перед '"ими, готовность на них - вот знак правильной души.

"Кратковременными и легкими" становятся наши страдания, если рассматривать их на фоне "того мира"; это и, по существу, единственная верная точка зрения. Если есть только этот мир, то все в нем - сплошь бессмыслица: разлука, болезни, страдания невинных, смерть. Все это осмысливается в свете океана жизни невидимой, омывающей маленький островок нашей земной жизни. Когда человек находит в себе силы согласиться на испытание, посылаемое Богом, он делает этим огромный шаг вперед в своей духовной жизни.