II.
Рождение ребенка.

Человек живет тройственною жизнию: растительною, животною и разумною ими, духовною. У него три отечества: чрево матери, земля и небо. Рождением вступает он во второе отечество, смертию и воскресением в третье, вечное. Как дитя во чреве матери приготовляется к земной жизни, так душа с помощию тела образуется во время земной жизни для вечности. Счастлив тот, кто приносит в свет из чрева матери хорошо образованные члены, в тысячу раз счастливее тот, кто при смерти уносит хорошо образованную душу.
(Иоанн Амос- Коменский)

Есмь бо и аз человек смертен, подобен всем и земнородного внук первозданного. И во чреве матерни изобразихся плот, в десятомесячном времени согустився в крови от семени мужеска и услаждение сном сошедшагося. И аз рожден восприях общего аера и на подобострастную землю спадох, первый глас подобный всем испустих плача. В пеленах воскормлен есмь и с (великим) прилежанием: ни един бо царь ино им рождение начало. Един бо вход всем есть в житие, подобен же и исход (книга премудрости Соломона гл. VII, 1—7). Так говорится от имени царя Соломона об его рождении. Каждый из нас, говоря словами книги премудрости Соломона, спадает на землю, испуская первый голос плача. Ни один царь не имел иного рождения начала: один вход всем в жизнь, один и исход.

В болезнех родиши чада (кн. Бытие Моис. гл. III, 16), сказал Господь Бог первой жене, по совершении Евой и Адамом первородного греха. Не мимо идет слово Господа... Страшные муки ждут будущую мать, когда наступит час рождения; невыносимые нравственные страдания—удел будущего отца в эти тяжкие и скорбные для них минуты. Холод леденит сердце, трепет пробегает по жилам, когда муж видит внезапную перемену в лице любимой жены, видит это милое для него лицо вдруг осунувшимся, бледным, с потухающими очами, как будто после перенесения долгой и тяжкой болезни. С ужасом, тщательно скрываемым, смотрит он на это, столь не похожее на вчерашнее лице, и понимает,что наступает истинная страда для них: для жены физические муки, для него нравственная пытка. И невольно мысленно обращается он с теплою слезною мольбою к Богу: "сохрани ее, Боже, для меня, для ребенка. Умилосердись над нами".

Тогда же следует пригласить акушерку, не откладывая до последних минут. Между тем в первый раз рождающая, на первых порах еще спокойна, радостна, не предчувствуя того, что ее ожидает...

Но ее радостное настроение продолжается не долго. „Умножая, умножу печали твоя и воздыхание твое" (кн. Бытие III—16).

С каждым часом боли усиливаются, с усилением болей лицо ее еще более худеет,она делается беспокойнее, ей уже не сидится на месте... Она делает порывистые движения... пробует ходить, надеясь движением заглушить острые болезненные схватки. Напрасно... Боль все усиливается и усиливается до того, что у слабосильных и слабохарактерных вызывает даже крики, которые впрочем нисколько не помогают, не облегчают, лишь без нужды увеличивают собственный страх родильницы и страх мужа и близких ее.... Исполняется глагол Господа: „жена, егда рождает, скорбь имать, яко приидегод ея!" (Ев. от Иоан. XVI, 21). Но, вслед за этим скорбным словом, Господь Иисус Христос сказал и слово утешения: „егда же родит отроча, ктому не помнит скорби за радость, яко родися человек в мир" (там же)...

Вот раздался первый детский крик, или вернее плач новорожденнаго... и при этом крике позабываются, выкупаются все страдания... Посмотрите, что сделалось с матерью. Как преобразилось ее лицо: за минуту искаженное тяжкими муками, оно теперь светло и радостно, в блестящих глазах сияет по истине неземная радость. „Покажите мне его, покажите", просит она. К ней подносят ребенка. " Сокровище мое, золотой мой", говорит она, осыпая поцелуями сморщенное, красное личико. И сколько любви, сколько восторга в ее лице и в звуках ее голоса... Молодая женщина преобразилась совершенно,—она глядит беззаветно любящею свое дитя матерью... А отец? Отец, при первом крике ребенка, со слезами радости благодарит Бога за его неизреченную милость, и снова молится—о сохранении жизни двух дорогих для него существ. Ему как то особенно легко и приятно. С умилением смотрит он на просветленное и сияющее радостию лицо жены, как будто сразу оживившееся и... и гордится тем,что он—отец. Да, велика, полна радости эта минута, и за радость эту позабывается мучительная скорбь, только что перенесенная. И с каким теплым чувством благодарности возносят в этот час свои молитвы к Богу новые отец и мать. Ах! Если бы мы всегда с таким чувством молились, если бы всегда так тепло, от всего сердца благодарили Бога за Его постоянное к нам милосердие, как бы хорошо это было.

В то время, когда отец и мать предаются молитвенному восторгу и переживают, можно сказать, самые сладкие минуты своей жизни, возбудивший в них такое радостное настроение ребенок, спеленатый, спокойно лежит на подушке, почмокивая губами, как будто сосет что-нибудь. На этом крошечном существе, бессильном, беспомощном, крикливом, сосредотачиваются отныне все заботы, все помыслы, все надежды матери.

Первыя заботы, конечно, о том,чтобы ребенку было тепло, сухо, чтобы он был сыт. Его пеленают, меняют на нем белье, как только оно сыро, закутывают в теплое одеяльце.

В виду нежности и хрупкости членов новорожденного ребенка, предоставление ему полной свободы и оставление неспеленатым не должно иметь места. Конечно, не следует пеленать туго. Во время пеленания полезно на короткое время дать ребенку возможность проделать маленькую гимнастику крошечными ручками и ножками, что дети производят очен искусно, устремив при этом как будто внимателъный, сосредоточенный взгляд в одну точку.

Благо тому ребенку, который кормится молоком матери. Это самая настоящая, естественная, самая здоровая пища ребенка.

Как обставлять комнату ребенка в первый год его жизни? — Как можно проще и отнюдь не наполнять детской множеством разнообразных предметов. Чем проще будет обстановка ребенка, чем менее в ней будет роскоши и изысканности, тем скорее, с самых пеленок, ребенок привыкнет к простоте и умеренности, а такая привычка—лучшее жизненное приобретение: она избавит его впоследствии от многих бедствий, к которым ведет изнеженность и излишество. Житье не по средствам, эта болезнь века, подтачивающая благосостояние отдельных лиц и целого народа, не результат ли воспитания ребенка с пеленок в пуху, в шелку, в бархате и кружевах, окружение его всеми возможными прихотями и предметами излишества и роскоши. К излишеству и роскоши легко привыкнут, как вообще легка привычка ко всему приятному, доставляющему удовольствие, но каково отвыкать, если придется? Привычка к простоте и умеренности лучшее наследство, которое родители могут дать своим детям.

  ...Предыдущее                                      Содержание                                         Следующее...